Вы пришли к нам, хромая.

– Так это давняя проблема – со студенческих времен. У нас на курсе – я на филфаке МГУ учился – было 30 ребят и 190 девчонок. Я в группе учился один с 22 девушками – красота, надо сказать. Из 30 ребят нашлись видавшие мяч, а самое главное – Леша Рычков, который, как и я, 6 лет на чемпионат Москвы отбегал в высшей группе, только за «Динамо». В общем, собрали команду, сборная филфака до этого несколько лет вообще не заявлялась на чемпионат МГУ, просто людей не было. Мы с Лехой, еще два парня с факультета и двоих я подтянул из своей бывшей команды, типа они тоже с нами учились. Мы сенсационно вышли из группы и в четвертьфинале хлопнули журфак 5:4. А они были, по-моему, действующими чемпионами.

У вас же подставы были.

– Ну подумаешь, всего лишь два человека. Нам простительно. К тому же они были не профессиональные футболисты, просто в других вузах учились, я попросил их сыграть за меня. В полуфинале мы играли то ли с мехматом, то ли с физиками, а там в основном взрослые дядьки, техничные. И я на первой минуте с центра поля забил. Только развели, я как дал – и 1:0. Они с центра начинают, я на кураже от того, что гол только что забил и девчонок наших полные трибуны, понесся прессинговать. Меня соперник в одну сторону качнул, пошел обыгрывать, я резко ногу вправо выкинул, она в свежевыкрашенный пол воткнулась и п...ц.

Я прямо хруст услышал – блокада коленного сустава такая была, что два здоровых мужика в поликлинике разогнуть ногу не могли. С 18 лет колено больное, а я на одной ноге продолжал поигрывать. Так получилось, что операцию только в 2004 году сделал, хирург когда колено вскрыл – ахнул: там ничего не было, ни связок, ни менисков, все разорвано в лоскуты. Колено болит всегда. Либо тише, либо сильнее. Погуляешь пару часов – по лестнице только держась за перила поднимаюсь, поиграл стоя в футбол – три дня на одной ноге хожу.

Часть системы

На этой неделе у вас стартует новая передача. Какой она будет?

– Это попытка объединить жанр ток-шоу и обзор тура. Давно мечтаю сделать что-то наподобие того, что делают ведущие европейские телекомпании – средиземноморские в первую очередь. В Англии нет ток-шоу, а их обзор тура с Линекером – это ужасная скукота, в плане телевидения это на удивление несовременно. Поэтому хочется сделать программу, которая сочетала бы в себе все лучшие элементы телевидения и наши огромные технические возможности. Плюс максимальное вовлечение в процесс обсуждения участников соревнований. Недостаток многих наших программ в том, что мы сами говорим про футбол, не являясь при этом профессионалами. Я бы хотел видеть больше участников матчей, больше игроков и тренеров, рассказывающих о туре, а мы бы добавляли всему этому остроты, эмоций.

Вы считаете последний сезон «90 минут» провальным? Я понимаю, что Бышовец наверное умный человек и тренер, но он не вписывался в программу, где обычно принято быстро реагировать и спорить. Также понимаю, что с гостями трудно, но лучше позвать больше журналистов, чем тренеров, которые не могут быстро и по делу выражать свои мысли. (black dog)

– Это очень хороший вопрос и на него очень сложно отвечать. Провальным сезон называть нельзя, это несправедливо низкая оценка. Речь идет скорее о том, что программа утратила свою суть и свой смысл, поэтому, наверное, такое впечатление и складывается. Она не провальна, а менее интересна, менее остра, менее эмоциональна.

Лучшие дня

В последние два года передача «90 минут» стала заложницей очень сильно изменившегося футбольного пространства. Проект появился 5 лет назад, когда почти не было ни журналов, ни сайтов, ни интернета футбольного толком. Интернет-аудитория выросла колоссально, не мне вам об этом рассказывать. Появилась «Россия-2» с большим количеством передач про футбол. Более того, на «НТВ-Плюс» линейка изменилась. Все выходные, с утра до вечера, разговоры о футболе, к вечеру понедельника все всё сказали, тема футбола закрыта, и мы перестаем быть программой, которая первой обсудит все события.

К тому же с каждым годом, как вы, наверное, заметили, в нашем футболе да и в нашей жизни становится все больше ограничений, все больше мин, которые надо обходить. Разговор о футболе превращается в сплошную дипломатию, в игру в сапера. Здесь у нас коммерческие интересы, здесь у нас партнеры, здесь мы покупаем права, этих мы показываем в Лиге чемпионов, этих мы хотим к себе звать и чтобы они к нам приходили не можем критиковать. О футболе, о чемпионате России в особенности стало в последнее время просто невозможно говорить независимо, потому что мы часть системы и не можем идти против нее.

Еще одна проблема – отсутствие истинного интереса у российской публики к футболу. Посмотрите содержание блогов и каментов в интернете. К вечеру понедельника все уже забывают о футболе, о самой игре, всех интересуют только скандалы, истерики и спорные моменты, люди хотят говорить только об этом. Что остается к вечеру понедельника? Договорной матч был или недоговорной, купили судью или не купили, казнить Веллитона или помиловать, то есть вообще не о футболе разговор идет. Лично мне неинтересно делать программу об околофутболе, мне не интересен жанр расследования прежде всего потому, что это не мой формат, ну и по тем причинам, о которых я сказал выше. Боюсь, полноценный вариант футбольных «Скандалы, интриги, расследования» невозможен у нас в принципе. К сожалению, в последний сезон «90 минут» были передачей и не о футболе, и не об околофутболе. Кроме того, 5 лет для любого проекта – это очень много.

Что касается предложения автора вопроса приглашать на программу не Бышовца, а только журналистов, то они одни не могут говорить о футболе, то есть, конечно, могут, но это будет обывательский разговор. Мы лучше знаем фактуру, матчасть, но специфику футбола, чисто тренерские нюансы мы знать не можем, потому что мы не тренеры, нам нужно экспертное мнение. Если зрителям не интересны знания о футболе Бышовца, а хочется услышать побольше криков в студии, то этим зрителям просто не интересен футбол.

Журналистика в России умирает?

– Не только в России. Даже жанр репортажа стал ангажированным. Всегда можно рассказать о событии не как было, а как надо. Все это следствие работы на корпоративные интересы, я думаю, ведь независимых СМИ давно не существует, они все – часть транснационального бизнеса. Поэтому журналист, добывающий и публикующий информацию, всегда связан корпоративными интересами, интересами владельцев СМИ, в котором он работает. Пока относительно независимой платформой остается интернет, но я думаю, эту лавочку скоро закроют. Возвращаясь к журналистике, лично я не считаю себя журналистом, у меня нет журналистского образования, филология с журналистикой вещи подобные, но не до конца. Я нелюбопытен, а нелюбопытный журналист – это оксюморон.

Как вы восприняли уход Катерины Кирильчевой из программы «90 минут»?

– Сейчас получается так, что уход Кати пошел программе на пользу, потому что стал катализатором изменений. Я думаю, что от этого выиграют все: Катя теперь ведет передачу на федеральном канале, я ей желаю удачи и успехов, а «90 минут» поменяли формат. Теперь вместо одной передачи, потерявшей смысл, появятся две новые (правда, на разных каналах).

Зрителям от этого только лучше.

Расскажите об уходе Генича из программы. (Duracell)

– Да какая разница? Это наше внутреннее дело.

Знаю, есть мнение, будто я начал чувствовать конкуренцию со стороны Генича и поэтому его выгнал. Это дикий бред, потому что если следовать такой логике, то мне как раз выгоднее было бы грубо говоря держать Костю при себе и противостоять любому его развитию как ведущего, так и комментатора. Этого, разумеется, не произошло, и Костя получил возможность гораздо больше работать самостоятельно, что он с успехом сейчас и делает. «Играй красиво» моя любимая передача о футболе, не пропускаю ни одного выпуска.

Зачем вы постоянно приглашаете Рабинера? Это вы так Уткину показываете свою независимость или что? ([email protected])

– Еще один пример адского бреда: то есть, зритель считает, что смысл моей жизни – насолить Васе? Как писал Сергей Довлатов, широко жил партизан Боснюк! Я понимаю зрителей, им всегда хочется найти конфликт и попытаться этот конфликт выдумать или создать, как это делают некоторые мерзавцы, которые копипастят более-менее приватные высказывания в форумах и конференциях публичных людей и с какими-то ехидными комментариями кидают это тем, кого в этой беседе обсуждали.

По поводу Рабинера. И Левина, кстати. Нужно совершенно четко понимать, что Игорь и Боря – это первополосные обозреватели центральной спортивной газеты страны. Не я их таковыми назначил. Хотите вы этого, не хотите, это не начинающие журналисты. Это серьезные фигуры, с мнением которых надо считаться. Боря Левин это тот человек, который в курсе многих вещей, касающихся сборной, он общается с игроками, он один из немногих, кому дает интервью Аршавин, капитанскую повязку в сборной у которого пока никто не отнимал.

Игорь Рабинер – тоже первополосный обозреватель «Спорт-Экспресса», было бы глупо его игнорировать, как глупо было бы игнорировать в качестве гостя любого из-за того, что у кого-то с кем-то не сложились отношения. Узнаваемых журналистов, людей, которых в стране читают, у нас не так много. Разбрасываться ими было бы неправильно.

Зевок из Нижнего

Почему вы отжигаете именно на шотландских матчах? ()

– Болеть за слабейших – вполне справедливый принцип. Команда представляет очень слабый чемпионат, низвергнутый в тартарары, шотландцы ведь даже перестали в Лигу чемпионов попадать. Но я был в Шотландии на стадионе, атмосфера на «Айброкс» или «Селтик Парк» замечательная. Атмосфера на «Селтик Парк» – лучшее, что я когда-либо в жизни видел. Круче «Энфилда». Бескорыстное отношение этих людей к футболу – ностальгия по тем временам, которые ушли безвозвратно. Бышовец рассказывал, что когда он работал в «Хартс» и возил их на выезд в Глазго, футболисты просто на остановке ждали автобус, подсаживались в него и ехали на игру. Без пафоса, как сейчас – приехал на «Ягуаре», в золоте и бриллиантах, в огромных наушниках и пересел в автобус. Отсюда и моя симпатия к шотландцам – все очень искренне, по-настоящему. За отношение болельщиков я их поддерживаю, потому что люди знают, что футболисты все равно ничего выиграть не могут, но эти 60 тысяч приходят и сходят с ума на «Хэмпден Парк». Не проникнуться таким отношением невозможно.

Приходилось ли вам комментировать матчи в состоянии алкогольного опьянения?

– Иногда бывало, что работал с похмелья, но редко и давно. С возрастом приходит ответственность, да и восстанавливаться стало тяжелее. Бывает, что комментирую на живую аудиторию – очень классный, кстати, жанр, почти как в театре – там можно себе позволить.

Ваш самый необычный корпоратив?

– Свадьбы и дни рождения я не веду, я занимаюсь только теми мероприятиями, которые непосредственно связаны со спортом, с футболом. Для свадеб я неподходящий персонаж, потому что не балагур. Я не умею развлекать, я умею зажигать. А зажигать лучше всего на спортивных мероприятиях.

Что до необычности, то на ведение одного солидного мероприятия одного очень крупного банка я пришел в кроссовках. Я до этого играл в футбол, вывернул голеностоп и в прямом смысле перестал ходить. Произошло это все за 2-3 часа до начала, ведущего они заменить не могли. Я думаю, что гости удивились, когда на сцену вышла Ляйсан Утяшева в шикарном вечернем платье и почти на одной ноге выпрыгнул я в джинсах и в кроссовках, с намотанными поверх них на голеностоп пакетами со льдом. Боль была просто адская. У меня галик вывернулся на девяносто градусов, пятка в яму попала – слава богу, что не порвал себе ничего.

В другой раз я на костылях вел мероприятие после перелома (ноги – это моя беда), народу мой выход на сцену понравился.

Комментарий матча «Волга» – «Локомотив» вы завершили раскатистым зевком. Специально?

– Эта история великолепно показывает, что интересно людям. Футбол их не интересует вообще. В качестве главного события тура подали мой зевок. Согласитесь, это ненормально, тем более, что все это высосано из пальца и не стоит выеденного яйца.

У комментатора всегда есть кнопка отключения микрофона, на которую нужно нажать, если у тебя вырывается какой-то непроизвольный звук. Я просто не успел на нее нажать. Я работал из аппаратной, которая из себя представляет комнату в три квадратных метра, без окон, без кондиционера, с крошечным телевизором два на два сантиметра. Все прекрасно помнят, что была абсолютно метрвейшая игра, несколько раз от скуки и духоты я буквально выключался. А я к тому же очень неудачно сел. В силу размеров этой комнаты там невозможно было расположиться так, чтобы и компьютер, и монитор, и пульт управления располагались так, чтобы с ними было удобно работать. Кнопка отключения звука располагалась от меня на расстоянии не вытянутой руки, а чуть дальше. По ходу матча я несколько раз умирал, и на 90-й минуте ну просто не успел дотянуться.

Каким был резонанс? Подкалывали?

– Говорили, что это был адекватный комментарий по содержанию игры.

Какая мелодия стоит у вас на звонке мобильного? (Diman_22)

– Это Джо Сатриани, начальное соло из Flying In A Blue Dream.

Был такой сайт «Клуб Георгия Черданцева». Сейчас его нет.

– Рассказываю. У меня есть двоюродный брат, он связан со всеми этими компьютерными делами, закончил МИРЭА, у него интернет-бизнес, он все эти штуки знает очень хорошо. Как-то раз он предложил организовать клуб в интернете, потому что это прикольно, в рунете нет такого пространства, на котором можно было бы обсуждать футбол без мата. Я согласился, потому что форумы, на мой взгляд, это немного старомодная тема, а блоги это что-то более свежее и перспективное. Нам хотелось вывести разговор о футболе на новый уровень, и в первую очередь это касалось жесточайшей модерации: никакого мата, никакого срача между конями, мясом, бомжами и всеми остальными, что, к сожалению, и является квинтэссенцией любого обсуждения футбола в интернете.

Думаю, что если бы я такой проект запустил в футбольной стране, то мог бы работать на телевидении только ради удовольствия, а не в качестве основного источника дохода. Но в России писать о футболе, цензурно и интересно выражать свои мысли в блогах прикольно не такому большому количеству людей, как нам того хотелось бы. Мое имя в этом проекте было нужно для раскрутки, проект был некоммерческим, мы ни копейки не вложили. Брат попросил своего однокурсника, чтобы он сделал какой-то элементарный движок, а я должен был подтянуть аудиторию, которая у меня уже накопилась в ЖЖ.

И в результате у нас получилось! Мы открылись под чемпионат мира в ЮАР и я реально просидел спиной к жене целый месяц. Она очень обижалась, что вместо общения с ней я каждый вечер сижу перед компьютером и что-то строчу. Но если бы я этого не делал, то народ бы не подтянулся. А я не ленился, постоянно писал. Зато весь чемпионат мира посмотрел от первой до последней минуты. Тоже полезно.

Все у нас заработало, брат с однокурсником днями и ночами сидели и высматривали, чтобы не было оскорблений и матершины. Им было как специалистам интересно, какой потенциал у подобного проекта. Сформировался круг людей, которые достаточно талантливо пишут о футболе, некоторые из них вполне могли бы работать обозревателями в нормальных СМИ. Один из них вот сидит напротив, берет у меня интервью. Потом мы решили, что мое имя в качестве локомотива свою роль сыграло и возникло естественное желание расширить аудиторию. Понятно, что у меня есть как поклонники, так и люди, которые меня не принимают ни в каком качестве. К тому же мое имя накладывало определенные рамки корпоративной этики, именно поэтому у нас была достаточно жесткая модерация каких-то тем, которые я бы очень не хотел, чтобы ассоциировались с моим именем. И третья мотивация: некоторые думали, что все на этом сайте пишу я. Меня в таком случае гением надо было бы считать, если бы я такое количество печатных знаков под разными никами за день мог выдавать. Но некоторые реально считали, что там под всеми никами пишу я.

И чтобы дать пользователям сайта максимальную свободу, чтобы уже они не ассоциировались со мной, я решил свое имя из названия и вообще из всего, что связано с проектом, убрать. Как выяснилось, мое имя не было единственной причиной, по которой люди заходили на сайт, начинали читать и писать там. Все и сейчас замечательно работает. Но тех, кому интересно обсуждать футбол в такой форме, по-прежнему все-таки очень мало.

Фурсенко

Все знают, что вы были оппонентом Гуса Хиддинка. Если вам не нравился Хиддинк, то какого же вы тогда мнения об Адвокате?

– Да никакого мнения у меня о нем нет. Ему неинтересно оппонировать, скучно.

Фурсенко – плохой президент?

– Всегда достаточно сложно оценивать работу человека со стороны. Оценивать Фурсенко по делам мы пока не можем, потому что его задача в том, чтобы сборная попадала на все турниры, чтобы все остальные команды были обеспечены всем необходимым, чтобы спонсоры приходили. Читателям это неинтересно, им до лампочки финансовое благосостояние сборных команд. Мы Фурсенко оцениваем по его высказываниям и по делам в премьер-лиге, которые многие ошибочно считают зоной ответственности РФС. Хорошего пиарщика Сергею Александровичу не хватает и спичрайтера. Как бы к Фурсенко ни относились, чемпионат мира мы получили при нем, вот пляжники чемпионат выиграли – это ведь тоже структура РФС. Но на это никто не обращает внимания, обращают на другое, поэтому Сергею Александровичу нужно просто дать себе установку: никогда не употреблять словосочетание «Кодекс чести».

Должен сказать, что на фоне Колоскова любое сравнение будет не в пользу его преемников, мы только со временем поймем, какой масштабной фигурой был Вячеслав Иванович. Что бы о нем ни говорили, Колосков был Фигурой. Отрицательной ли, положительной ли, неважно. В Португалии в 2004 году я был на приеме, который устраивал РФС, и не только у меня, но и у моей жены остались колоссальные впечатления от этого мероприятия. Фактически мы побывали на аудиенции у футбольного царя.

Из-за роскоши?

– Нет, из-за отношения к нему других людей. Настолько четко было понятно, кто здесь главный, кто бояре, кто челядь, кто опричники, кто холопы. Вячеслав Иванович ко всем гостям подошел лично, моей жене чуть ли не руку целовал, хотя в 2004 году я был в общем-то начинающий комментатор, не более того, и мою Надю Колосков, конечно, не знал, но он знал, что такое этикет, и вел себя соответственно. Причем со всеми.

Эфир «90 минут» с Фурсенко вы считаете удачным?

– Я не был инициатором этого эфира. Сергей Александрович сам выразил желание прийти, причем явно без намерений попасть под пресс. РФС и «НТВ-плюс» деловые партнеры, что не может не отражаться на форме наших отношений.

Со стороны казалось, что вы на этом эфире дико нервничаете.

– Нет, я не нервничал, а был недоволен тем, что этот понедельник пришелся аккурат после матча «Спартака» в Грозном, обсуждение которого было бы зрителям более интересно, чем интервью с Сергеем Фурсенко, в котором вряд ли стоило ожидать сенсационных высказываний.

А для чего тогда ведущий в программе? Такое выступление Фурсенко разве не ущемляет ваших амбиций?

– В данном случае Сергей Александрович пришел не ко мне в гости, а в эфир «НТВ-Плюс». Я был не только ведущим, но и представителем телекомпании, у которой с РФС важные деловые отношения. И не отдавать себе в этом отчет ведущий не имел права. Если ведущий в такой ситуации стал бы рисоваться и задавать неудобные вопросы, ставя гостя в неловкое положение, то такой ведущий был бы просто дураком. Кроме того, хороший ведущий всегда должен четко помнить простую истину: не задавай вопросы, на которые ты точно не получишь конкретный ответ.

Сиськи

Смотрите ли вы программу «Удар головой»?

– Про программу «Удар по голу», простите, «Удар головой», я могу сказать следующее: я знаю задумку продюсера программы, я знаю, что он хочет сделать и на кого быть похожим. Но «Удар головой» к итальянской программе ControCampo, об аналоге которой мечтает Игорь Порошин, никакого отношения не имеет. ControCampo выходит после матчей и рассказывает в первую очередь о футболе, о туре, шоу там вторично.

Я думаю, что авторы «Удара головой» не правы в своем подходе. Прежде чем ругать, нужно сделать интересный людям продукт. Нельзя выставлять наш футбол на посмешище и делать акцент на негативных моментах. Таким образом мы отбиваем всякий интерес к нашему футболу, создаем ему неправильный образ, не воспринимаем его как серьезное дело. Сначала надо привлечь людей к футболу, к самой игре, а потом уже показывать его изнанку, чего англичане, например, не делают, понимая, что им не выгодно занижать стоимость продукта «английский футбол».

В ControCampo и в «Ударе головой» есть сиськи – надо сказать, очень красивые. Будут ли они в «90»?

– Не будет. Хотя Ирина Шадрина красивая женщина. Вика Лопырева тоже красавица, у меня была возможность целый телесезон наблюдать ее вблизи – в реальной жизни она так же красива, как и в кадре.

Наличие женщины в кадре – это вопрос ее восприятия аудиторией. В Италии совершенно четко известно, доказано социологическими исследованиями: наличие женщины в кадре добавляет программе рейтинг. Причем существенно! Есть определенный процент мужчин, которые смотрят телевизор только ради того, чтобы в нем было красивое женское тело, и неважно, о чем в программе идет речь.

Наличие красивой женщины в футбольной программе в России никак не сказывается на рейтинге, я могу это утверждать по «Футбольной ночи». Там была красотка и не было красотки, более того, был обаятельный Таш, и его не было, были гости и не было гостей – рейтинг оставался примерно одним и тем же, безотносительно времени выхода в эфир. Достаточно высоким, впрочем, для программы, говорящей исключительно российском футболе.

В новой программе я пойду от обратного. Идея приглашения девушки выглядит настолько очевидной, что я от нее, скорее всего, откажусь. Не стоит также забывать, что мы выходим на специализированную футбольную аудиторию, которая футбол любит больше женщин. Дима Федоров придумал им очень точное определение – антисексуалы. К сожалению, с этим приходится считаться.

Если бы вас пригласили в Комитет по этике, то вы бы пошли? (VaRo-GoaL)

– Нет. Я присутствовал на заседаниях КДК, когда был пресс-атташе премьер-лиги. Посмотрев на все это изнутри, я понял, что не имеет смысла заседать в органах, не имеющих реальной власти. Свое мнение я могу высказать и по телевизору, а больше, кроме как высказать мнение, ничего на этих заседаниях сделать невозможно.

Народное ополчение

Футболу вас учили в «Спартаке». В футбольном клубе вас считают своим?

– Все прекрасно знают, что мои корни – спартаковские. Активным болельщиком я никогда не был, потому что в детстве играл в футбол, мы командой ходили на все матчи, у меня просто не было необходимости быть фанатом. Мой дедушка – спартаковец, папа, будучи профессором и доктором наук – тоже заядлый болельщик, настоящий спартаковский сектант. С ним невозможно спорить о поводу «Спартака». Я сам играл 6 лет на чемпионат Москвы с ромбиком на майке, но после того, как оказался в своей нынешней профессии, утвердился в ней и провел много лет, понял: активное и открытое боление за какую-то команду совершенно несовместимо с работой комментатора и ведущего федерального уровня.

Меня удивляет ожидание того, что я из-за своего спартаковского происхождения должен в настоящем времени во всех спорных ситуациях принимать сторону «Спартака». Я уже давно персона нон-грата на всех мероприятиях, связанных со «Спартаком», из-за того, что якобы недружелюбен по отношению к клубу. При этом даже вспомнить не могу никаких примеров из своей карьеры, когда я высказывал какое-то неуважение по отношению к «Спартаку». Критика – да, но критикуешь ведь от того, что хочется, чтобы было лучше. Ведь как бы я критически ни относился к нынешнему «Спартаку», «Спартак» это такая большая часть моей жизни, от которой все равно никуда не деться. Кроме того, существуют корпоративные интересы, о которых уже шла речь. Не стоит забывать о том, что «Спартак» сегодня это частный клуб, и когда речь идет об интересах «Спартака», это, в первую очередь, интересы его владельца. Об этом нельзя забывать, будь ты хоть сто раз болельщик. Мой дедушка был дипломатом, наверное, от него я унаследовал понимание того, что в спорных ситуациях следует стремиться не давать однозначных оценок и занимать крайнюю позицию. Пример – Веллитон. Я считаю, что он виноват, но не на 6 матчей, и в отличие от своего отца не считаю, что по отношению к «Спартаку» существует некая несправедливость. Еще считается, что работая там, где работаю, я выполняю указание сверху травить «Спартак», так как он конкурент. Это неправда. Официально заявляю: мне, как ведущему двух программ о российском футболе, никогда не поступало команд от акционеров компании, что и как говорить. Кстати, Алексей Миллер прекрасно осведомлен о моих спартаковских корнях и относится к этому совершенно нормально.

Вот в интернете вам вспоминают реакцию на гол Жиркова в ворота «Спартака» в матче с «Челси». Вроде как вы сильно обрадовались.

– Я могу ответить, здесь никакого секрета нет. Когда Жирков пробил, я не видел с высоты комментаторской позиции в Лужниках, что бил именно он. Я увидел, как мяч летит в ворота, и хотел закричать: «Е.. твою мать!» Но у меня за время работы в эфире выработался рефлекс, который не позволяет выдавать в микрофон то, что я бы сказал сидя дома у телевизора. Это из серии: «Я сейчас закончу все вообще!» – в принципе бессмысленная фраза, но она – лексическая реакция на сверхэмоциональную ситуацию. Выкрикнув ту фразу в Базеле, я имел в виду, что после такого матча можно заканчивать комментаторскую карьеру, потому что в ней уже никогда не будет ничего равного по эмоциям и по событийности, но получилось то, что получилось. Когда забил Жирков, я закричал «Гол!», что значило: «Б.., ну что за х..!» «Спартак» же вначале атаковал, мог забить, и тут такой обидный мяч из ничего. Глупо, конечно, вышло. Потом я стал выкручиваться: какая радость, гол забил наш игрок, мы поддерживаем наших. Хорошо еще, что забил Жирков, а если бы Малуда, то меня бы линчевали, наверное. Хотя тот выкрик «Гол!» на самом деле был воплем разочарования.

Ваше мнение по поводу борьбы за скудетто – опять «Милан» и «Интер»? (Born Slippy)

– Я думаю, что по интриге итальянский чемпионат сейчас самый интересный в Европе. Если бы Италию отправить в английскую инфраструктуру, то это был бы чемпионат №1. Сильных команд в Италии больше, чем в Англии. Сильных тактически. Сильных тренеров гораздо больше, но у итальянцев, к сожалению, нет денег.

На старте сезона в фавориты можно занести сразу несколько команд: «Милан», «Ювентус», «Наполи». «Интер», думаю, сменит тренера и тоже поборется. Хорошая команда у «Лацио». Наверное, отвалится «Рома», там сырая команда с молодым тренером, от нее просто трудно ждать скудетто в первый же год.

140 символов

Какой ваш любимый альбом «Металлики»? (edgarok)

– Их не так уж и много за 30 лет существования группы, в официальном фан-клубе я состою уже много лет. Нет у меня любимого альбома, слушаю в зависимости от настроения. Я мог слушать целый год только Master of Puppets, например. У меня диск в машине стоит, я год его слушаю. Не по 10 часов в день, конечно, я все-таки не таксист. Потом ставлю, допустим, Death Magnetic и его год гоняю.

Я вот недавно для себя открыл Reload, просто шикарный альбом. Как и многие, я его тоже недооценивал, и с 96 года не слушал его 14 лет. В прошлом году был на распродаже за границей, купил его там то ли за два фунта, то ли за пять. Послушал, а там такие шикарные блюзовые вещи, инструменты записаны потрясающе. Класс!

В футбольные симуляторы играете? (fanat_zenita)

– Я играл только в сеговский Football Manager. Джойстиком не владею. У меня руки быстро устают, это реально сложно. Соображения это не требует, только ловкость рук. А Football Manager тем и прикольный, что там команду строить надо.

– Насколько я знаю, за рубежом принят вроде как пока негласный закон о том, что запись в твиттере официального лица является его официальным заявлением, на которое журналист при подготовке своего материала может опираться, цитировать и использовать в качестве официальной точки зрения. Какое у вас отношение к твиттеру? (M_M_Utikeev)

– Я подсел на него! Это реально очень крутая штука, которая учит быть емким, конкретным и лаконичным и быстро давать остроумные комментарии важным событиям. Я не использую Твиттер для многозначительных сообщений типа: сижу, какаю. Фото прилагается. Твиттер – это личное мини-СМИ. Месяца два-три назад я воспринимал это более-менее в шутку, забывая об эффекте публичности. А потом, когда увидел свои высказываения где-то у вас на сайте, стал внимательнее относится к словам, понимая что это не просто пук в воздух, а вещь, которую могут где-то процитировать. Но самое увлекательное, конечно вот это: как в 140 символов уложить какую-то интересную мысль и при этом ее аргументировать?

В твиттере вы порой более категоричны, чем в эфире. Или нам просто показалось? (olegrel)

– Твиттер это тотальная персонификация. Учитывая все рамки, которые присутствуют у публичного человека, Твиттер – это я, это только внутренние рамки и самоцензура, все остальное – возможно, хотя я там стараюсь не выражаться, понимая при этом, что слово «х..» в любом контексте привлекает людей гораздо больше любой умной мысли.

В лес

Salve Giorgio! Puo dire che giocatore italiano Lei rispetta di piu? (Butrim)

– Grazie per darmi del Lei. Il mio giocatore preferito e′ stato sempre Robi Baggio che rimane il miglior giocatore italiano che ho visto. Sono felice che avevo la possbilita′ di intervistargli.

Переведете нам?

– Меня спросили: «Привет, Джорджо! Какой итальянский игрок тебе нравится больше всего?» Я ответил: «Спасибо, что обратились на вы. Моим любимым футболистом всегда был Роберто Баджо, который остается для меня лучшим итальянским футболистом, которого я когда-либо видел. Я очень рад, что у меня была возможность взять у него интервью».

Когда такое было?

– На чемпионате мира 98 года. Первое его интервью российскому телевидению.

До этого никому не давал?

– А некому было.

Рассол или «Алькозельцер»? (Заправский Нападающий)

– «Солпадеин». Работает.

Когда в последний раз пришлось его употребить?

– Да совсем недавно! С Александром Ивановичем Шмурновым и Михаилом Мельниковым, мы обсуждали бессмысленность попыток Михаила бросить профессию и уйти жить в лес. Мы его отговорили. После этого я пил «Солпадеин». Много.

А чем бы там Мельников занимался?

– Ничем. Он говорит, что хочет жить в лесу. Вы же знаете, что у него нет мобильного телефона? Он ему не нужен. Видимо, следуя призывам Жан-Жака Руссо, Миша решил вернуться назад к природе. Но пока, к счастью, работает на НТВ-Плюс.

Человек, которого терпеть трудно, но приходится.

Работа на федеральном уровне

Суть такой работы Георгий понимает по-своему. Когда ему дают два часа эфира на матче «наших» с «не нашими», вместо грамотной комментаторской работы (исключительных знаний о командах, новостях, которые их окружают, ненавязчивого анализа тактики – и все с бодрой подачей) мы получаем облучение зашкаливающим патриотизмом. Все понимают, в какой стране мы сейчас живем; Черданцев понимает это в тысячу раз лучше нас и флюгером подстраивается под направление ветра.

Сам по себе патриотизм – замечательная вещь. Но когда комментатор призывает «наших» валиться, как мешок с говном, в штрафной «не наших» – это отвратительно. Давайте тогда предложим всем жрать допинг, ведь это тоже ради выигрыша.

Победа любой ценой – это про мировые войны, но не про спорт. Миллионы детей и подростков видят эти трансляции и думают, что так и должно быть. Нет, не должно. Поддерживать российские команды в международных матчах не только можно, но и нужно. Но Черданцев не знает меру. Впрочем, не только в этом.

Эмоции, вопли

Комментатора Влада Батурина недаром троллят за сухость и заштампованность репортажей. Это плохо. Спорт – эмоциональная забава, и комментатор должен ей соответствовать. А не переигрывать, как это делает Черданцев. В пафосе и децибелах Георгий давно проскочил золотую середину. Он уже за пределами атмосферы, от его криков инопланетяне, вздрагивая, проливают чай.

В свое время он к месту ввернул легендарное «Буффонище». Это было классно, и мы вряд ли забудем. Бесконечные попытки повторить этот успех – баянище и петросянище. Будто зажеванная пластинка, с которой Черданцев не желает расстаться.

Даже его «ля-ля-ля» и «у-ху-ху-ху-ху» были уместны, когда Бенаюн на последних секундах сделал счет 4:4 в матче с «Арсеналом». Уникальное событие требует уникальной реакции от комментатора – и в этом случае она была. Но, простите, орать то же самое при любом навесе Комбарова или промахе Кокорина мимо мяча в центре поля – зачем? Видимо, чтобы мы выключили звук.

Отношения с коллегами

В конце ноября вы могли прочитать на сайт большое с Никитой Ковальчуком. Приведу небольшой кусочек речи Картавого Ника о Черданцеве: «Мы дважды виделись на матчах сборной. С ним и с Геничем. Генич со мной здоровается, Черданцев – нет. Может, я действительно не котируюсь в его системе координат?»

В августе Георгию , представившись Тиной Канделаки, и спросили про Василия Уткина в контексте его места на «Матч ТВ». «Я не знаю, какую практическую пользу он (Василий Уткин – прим.) может принести как руководитель. Мы с Васей 20 лет работаем и находимся в очень сложных отношениях. Мы прямые конкуренты, и его очень сильно бесит, что он утратил статус самого главного на свете». В конце разговора Черданцев посоветовал «Тине» не ввязываться в интернет-перестрелку с Уткиным, намекнув, что его поведение вызвано незадавшейся семейной жизнью.

Конечно, Василий – далеко не херувим, но и этот пост не о нем. Два абзаца выше прекрасно иллюстрируют отношения внутри телевизионной тусовки и позицию Черданцева. Хрен с ним, с этикетом: Георгий может не здороваться хоть с Ковальчуком, хоть с премьер-министром Танзании, но презрение к окружающим заметно без бинокля. Скилл шершавого языка у него тоже прокачан безукоризненно, так что двери федеральных каналов комментатор может открывать практически с ноги.

«Черданцев уже в истерике, а мы ждём публикации разговора (пранка – прим.). В общем-то, нового мы ничего не узнаем, наверняка. Ну, кроме того, что Юру не очень-то любили за глаза коллеги, а теперь будет повод не любить уже открыто», – главный редактор «Радио Команда» Николай Яременко.

Сраные блогеры

Предыдущий пункт хорошо показывает, что на другое отношение Черданцева блогеры не могли рассчитывать. В свое время эта тема была измусолена, как молодая и привлекательная порноактриса. На самом деле реплика Черданцева не заслуживала вообще никакой реакции. Это был обыкновенный вброс в жанре бульварных СМИ. Автор просто захотел чуть больше внимания к своей персоне.

Конечно же, никакие блогеры лично Черданцеву не угрожали – ни в профессиональном смысле, ни в каком другом. Весьма сомнительно, что блогеры угрожали самой профессии. По этой логике надо разогнать всех медсестер, которые не заканчивали аспирантуры и вечно путаются под ногами профессионалов. Бред.

Просто в мире Георгия Черданцева существует только Георгий Черданцев, а все остальные люди – бесформенные булыжники, которые вращаются по орбите вокруг его эго.

Твиттер Черданцева

Официальный канал комментатора помалкивает насчет «русского мира» и другой вкуснятины. Но негатива и столь любимых вбросов там хватает. Твиттер Георгия – сингулярность, где реальные Левандовски и Ван Перси превращаются в палку, Раул Мейрелеш – в

Георгий Черданцев – популярный российский журналист, теле- и радиоведущий, спортивный комментатор на каналах «НТВ», «НТВ-Плюс» и «Матч ТВ». Полюбился поклонникам футбола за эмоциональный, живой стиль комментирования. Георгий Черданцев родился 1 февраля 1971 года в столице России – Москве. Его мама – кандидат наук, научный сотрудник, а папа – доктор наук, профессор. Из-за работы родители будущего журналиста подолгу отсутствовали дома, поэтому воспитанием Георгия занималась бабушка.

В 1976 году любимая команда главы семейства («Спартак») вылетела из высшего дивизиона, заняв предпоследнее место в первенстве. Видя, что отец находится в плохом настроении, маленький Гоша подошел к маме, чтобы узнать, из-за чего именно расстроился папа. Женщина доходчиво все объяснила. С того момента не по годам умный парнишка стал болеть за красно-белых.

В 1978-м он начал следить за положением команды в таблице в «Советском Спорте», а уже через год осознанно смотрел «золотой» матч против ФК «Гурия». В том же 1979-м родители отдали сына в футбольную секцию, которую организовал энтузиаст-учитель физкультуры. В тот период преподаватель пения настоятельно рекомендовала матери будущего журналиста отдать юное дарование в музыкальную школу, но папа отнесся к этому предложению скептически, предпочтя спорт.

В 1981 году тренер ушел в ДЮСШ «Спартак-2», захватив с собой самых талантливых ребят, в числе которых оказался и Черданцев. За 6 лет выездных матчей и соревнований Георгий заработал немало грамот и медалей. После выпуска из английской спецшколы встал вопрос о выборе вуза. Бабушка отдавала предпочтение МГИМО, но отец настоял на МГУ, для поступления в который не требовалось комсомольского билета (в МГИМО без двухлетнего комсомольского стажа не принимали).

Так получилось, что в школу будущего комментатора отправили в шесть с половиной лет, а в шестнадцать с половиной он уже был первокурсником романо-германского отделения филологического факультета МГУ (специальность «переводчик и преподаватель английского языка»). По окончании университета, в 1992 году, Георгий непродолжительное время работал в юридическом отделе русско-итальянской компании, а затем, решив получить второе высшее образование, поступил на экономический факультет МГИМО.

Правда, окончить его юноша не сумел из-за неожиданно пришедшей повестки в армию. Семье пришлось приложить немало усилий, чтобы без взяток и нарушения законов от парня отстали. Сидя без работы у телевизора и смотря «Футбольный клуб», Георгий узнал о запуске первого в России платного спутникового спортивного канала «НТВ-Плюс» и решил отправить туда свое резюме, ведь готовых специалистов в области спортивного телевидения в то время не было.

Спортивный комментатор

В 1996 году Черданцева в качестве корреспондента приняли в штат программы «Футбольный клуб», в которой Георгий проработал 4 года. С 1999 по 2001 годы он был ведущим передачи «Европейская футбольная неделя». В период с 2004 по 2007 годы работал в качестве пресс-атташе РФПЛ. В 2008-м Георгий стал ведущим «Футбольной ночи» на НТВ, покинув ее в 2011 году. В 2000-х Черданцев также работал в передачах «Обратный отсчет», «2:1» и «Постскриптум».

С 2005-го по август 2013-го числился ведущим программы «Слушаем футбол» на радиостанции «Серебряный дождь». В августе 2013-го года его назначили директором телеканала «НТВ-Плюс Спорт плюс». Там Георгий комментировал матчи итальянской серии. Также под его чутким надзором проходили игры чемпионата мира 2002 года, чемпионата Европы 2008 года и чемпионата мира 2014 года (трансляция проходила на «Первом канале»). Помимо прочего, Черданцев комментировал три финала Лиги чемпионов (в 2003-м, 2007-м и 2015-м).

Шоу "После футбола с Георгием Черданцевым"

В августе 2013 года журналиста назначили директором телеканала «Спорт Плюс». На том же канале в 2014-м мужчина провел «Олимпийский канал» из Сочи в паре с ведущей радио «Спорт FM» , которая в тот период исполняла обязанности телеведущей.

В 2016 году творческая биография Черданцева пополнилась новым достижением: Георгий на пару с переозвучили видеоигру FIFA 2016. Примечательно, что разработчики, компания Electronic Arts, пролоббировали дубляж только в трех странах: России, Германии и Польше. В итоге коллеги на протяжении трех месяцев комментировали ситуации симулятора футбольного мира, в котором им пришлось озвучить порядка тридцати тысяч реплик.

Стоит отметить, что Георгий в период дубляжа игры не отрывался от постоянной работы, продолжая сниматься на ТВ. В этом же году журналист посетил юмористическую передачу канала ТНТ «Камеди Клаб», на которой он вместе с резидентами шоу, группой USB, записал два музыкальных клипа про сборную России по футболу: первый на случай выигрыша команды на «Евро», а второй – на случай ее вылета из турнира.

Личная жизнь

К теме освещения личной жизни Черданцев относится крайне ревностно. Несмотря на то что радиоведущий женат и имеет ребенка, в Сети практически нет информации, касающейся его взаимоотношений с представительницами слабого пола. Достоверно известно, что Георгий уже много лет состоит в законном браке. Надежда (жена комментатора) не имеет никакого отношения ни к спорту, ни к журналистике и является личностью немедийной.

Женщина всегда с пониманием относилась к тому, что муж днями не появлялся дома, с головой погружаясь в работу на съемках очередной программы. Надежда доверяет мужу, и поэтому периодически публикующиеся в желтой прессе материалы о романах Черданцева с той или иной особой ничего, кроме смеха, у женщины не вызывают.

Супруга телеведущего подарила ему сына. Андрей Черданцев, как и отец, проявляет интерес к футболу. Видя тягу горячо любимого чада к спорту, журналист всячески поддерживает его стремление. Так, этим летом мужчина отдал ребенка в летний футбольный лагерь Академии клуба «Ювентус». Именно этот европейский топ-клуб первым открыл в России филиал. Все методики разработки тренировок официально запатентованы, тренеры проходят специальную подготовку в Италии.

Футбольная академия "Ювентуса" в России

В данный момент Академия располагается на стадионе «Метеор», но ближе к зиме переедет в район Фили, где в распоряжении ребят будут шикарные условия для занятий зимой (в том числе бассейн). И хотя сам телеведущий неоднократно заявлял, что не планировал делать из сына профессионального нападающего или вратаря, тот факт, что Андрей проявляет к спорту неподдельный интерес, его очень радует.

Георгий Черданцев сейчас

В 2017 году Черданцев радует зрителей канала «Матч ТВ» своими разборами предстоящих и прошедших игр в программах «Все на футбол!» и «После футбола». Также Георгий продолжает комментировать футбольные противостояния команд. В июне-августе его послужной список пополнился встречами первого тура российской премьер-лиги «СКА-Хабаровск» – «Зенит», седьмого тура чемпионата России «Спартак» – «Локомотив» и Суперкубка Испании «Реал» – «Барселона».

Помимо прочего, в своем

Комментатор Георгий Черданцев - один из лучших футбольных аналитиков на отечественном телевидении. В настоящее время является ведущим многочисленных спортивных передач.

Краткая биография

Родился будущий комментатор Черданцев в Москве 1 февраля 1971 года. Родители мальчика основную часть времени проводили в МГУ, где состояли в должности научных сотрудников биологического факультета. Поэтому Георгия воспитывала в основном бабушка.

В 1992-м Черданцев успешно окончил отделение романо-германских языков Московского государственного университета. Однако парень не пошел по стопам родителей и не остался работать в вузе.

В период с 1982 по 1989 год выступал в составе аматорского футбольного клуба «Спартак-2» в чемпионате Москвы. Однако в скором времени вынужден был завязать со спортом, получив серьезную травму колена, рецидивы которой еще долго не позволяли парню заниматься любимым увлечением.

Комментатор Черданцев, фото которого представлено в материале, имеет несколько специальностей - преподаватель иностранных языков (английский, итальянский) и переводчик. После окончания высшего учебного заведения работал в сфере банковских услуг, в туристической фирме, грузчиком на портовом складе во время проживания в Стамбуле.

Как у Черданцева появился интерес к футболу?

О футболе Георгий узнал в 6-летнем возрасте. Отец будущего комментатора был потомственным болельщиком «Спартака». Согласно воспоминаниям Черданцева переживать за эту команду он начал в 1976 году, когда клуб вылетел в низший дивизион. Тогда отец парня серьезно огорчился по поводу указанного события. Поэтому Георгий твердо решил: чтобы у папы не было плохого настроения, нужно всячески поддерживать московский футбольный клуб.

В 1979 году мальчик впервые посетил занятие в футбольной секции, организованной школьным учителем физкультуры. Преподаватели настоятельно рекомендовали родителям Георгия отдать его в музыкальную школу, рассмотрев у мальчика талант к игре на музыкальных инструментах. Однако отец парня крайне скептически относился к такому варианту. Поэтому в конечном итоге мальчик остановился именно на занятии футболом.

Каким образом Георгий Черданцев оказался на телевидении?

После потери должности офисного работника Георгий часами просиживал без работы перед телевизионным экраном. Однажды будущий комментатор Черданцев задумался, почему бы не испробовать собственные силы в качестве футбольного аналитика. Узнав, что вскоре открывается первый отечественный спутниковый спортивный канал, Георгий решил отправить на рассмотрение собственное резюме. Ведь людей, которые отлично разбирались в футболе, имели поставленную речь и знали несколько языков, на телевидении было не так уж много.

В титрах передачи «Футбольный клуб» Черданцев увидел номер факса, по которому и отправил письмо в редакцию молодого телеканала. Уже в тот же день в ходе ответного телефонного звонка Георгию сообщили, что не представляют, как с опытом работы в банке и туристической фирме можно справляться с обязанностями ведущего на телевидении. Впрочем, свою роль здесь сыграло наличие диплома МГУ и знание иностранных языков. После прохождения собеседования Черданцев был принят на испытательный срок, а уже через неделю озвученный им сюжет тележурнала оказался в эфире аналитической футбольной передачи.

Карьера

Футбольный комментатор Черданцев состоит в штате спортивного телеканала «НТВ-Плюс» начиная с 1996 года. Поначалу Георгию была доверена должность переводчика. Позже его голос начал появляться в кратких репортажах, небольших сюжетах и обзорах футбольных событий. Однако настоящий успех к нему пришел после получения должности корреспондента в популярной аналитической программе Василия Уткина «Футбольный клуб».

Первый матч, который сопровождал уже спортивный комментатор Черданцев, датируется 1998 годом. Как вспоминает сам ведущий, это была игра между сборными Норвегии и Италии на чемпионате мира во Франции.

В период с 1999 по 2009 год комментатор Черданцев выступал одним из неизменных соавторов аналитической передачи «Свободный удар», которая еженедельно выходила на телеканале «НТВ-Плюс Футбол».

В 2013 году в карьере Георгия случился настоящий прорыв. Ему была доверена должность руководителя нового спортивного телеканала «Спорт-Плюс». Здесь же комментатор Черданцев выступал одним из ведущих в программе «Олимпийский канал», которая занималась обозрением событий на международных соревнованиях в Сочи.

В настоящее время Георгий регулярно обслуживает поединки итальянского футбольного первенства, матчи Лиги чемпионов, занимает должность ведущего в программе «После футбола» на канале «Матч-ТВ».

В недавнем времени набирались русские комментаторы для PES-2016. Черданцев успешно прошел отбор, и теперь его голос могут услышать фанаты популярной компьютерной игры.

Многие комментарии Георгия Черданцева во время обслуживания футбольных матчей уже давно стали легендарными. Так, фразы «Ааа! Не попал!», «Буффонище», «А-ля-ля», «Судья из квартала красных фонарей», прочие эмоциональные выкрики ведущего приобрели статус интернет-мемов.

Черданцев неоднократно появлялся в рекламных роликах на телевидении. В частности, комментировал поединок между дворовыми командами во время съемок коммерческого видео для одной из торговых марок. Услышать закадровый голос Георгия можно в многочисленных телевизионных сериалах отечественного производства.

Профессиональные достижения

За все время работы на телевидении Георгий Черданцев собрал целую массу престижных наград:

• «Лучший комментатор 2001 года».
• «Лучший спортивный журналист» (2005 год).
• Лауреат престижной премии «Золотой микрофон» под эгидой спортивных изданий «Советский спорт» и «Комсомольская правда» (2011 год).
• Лауреат премии «За пропаганду футбола-2012», что ежегодно выдается учредителями организации «Российский футбольный союз».

В заключение

В качестве журналиста, спортивного корреспондента, ведущего и футбольного комментатора Георгию Черданцеву посчастливилось объехать десятки стран, обслуживать легендарные поединки с участием лучших команд мира, общаться с известными личностями первой величины.

В его жизни происходило множество увлекательных историй. Чего лишь стоит победа российской сборной над Голландией на чемпионате Европы 2008 года. Комментарии Георгия, вырезанные из репортажа, по сей день расходятся по просторам Интернета, собирая тысячи просмотров и вызывая оживленные обсуждения.

Наверное, не сыщется ни одного истинного любителя футбола, который бы не слышал о Черданцеве. Своей эмоциональной манерой ведения репортажей, знанием множества увлекательных историй этот комментатор никогда не позволяет уснуть перед телеэкраном, даже во время просмотра наиболее скучных поединков.

Черданцев: посреди беседы Капелло сорвал петличку…

В день рождения популярного телекомментатора "Чемпионат.com" публикует беседу Игоря Рабинера с Черданцевым о семье, карьере, Италии.

Мы знакомы уже больше 30 лет. В такие совпадения трудно поверить, но три с лишним десятилетия назад мы с Юрой Черданцевым учились в одной и той же 23-й английской спецшколе на «Парке культуры». И что самое поразительное, он, будучи на пару лет и, соответственно, классов старше, принимал лично меня в пионеры и торжественно повязывал на шею алый галстук. А теперь одному из лучших футбольных комментаторов России исполняется 43, его собеседнику – без малого 41, и мы безо всяких галстуков (которые любой журналист, скажу вам по секрету, ненавидит, а я и вовсе последний раз надевал 18 лет назад) разговариваем «за жизнь» в немецком ресторане рядом с офисом «Чемпионат.com». И с каждой минутой я всё больше понимаю, как же много важного бывает недоговорено в ежедневной нашей футбольной суете.

«КОММЕНТИРОВАТЬ ФУТБОЛ – ЭТО ДЛЯ МЕНЯ БЫЛО ВСЁ РАВНО, ЧТО СЛЕТАТЬ НА ЛУНУ»

Когда ты принимал меня в пионеры, то уже играл за «Спартак» в чемпионате Москвы. Неужто задумывался о том, чтобы стать профессионалом? Учёба в английской спецшколе – она как-то к другому пути в жизни подталкивает.
- Не задумывался ни секунды. Я из академической семьи и о спортивной карьере не мог мечтать в принципе. Только если бы вдруг обладал какими-то сумасшедшими талантами. Но мало того что таковых не было, имелись проблемы со здоровьем. Мама даже подписывала специальную бумагу в спорткомитете Москвы, что она не возражает против моих выступлений: тогда в этом смысле всё было очень серьёзно. Чемпионат города вообще был соревнованием очень пристойным, организаторы строго следили за всем. Например, за красные карточки вызывали с тренером (но не меня, я их не получал) в спорткомитет. У меня обнаружили тахикардию, и хотя бы поэтому о спортивной карьере речь никак идти не могла. Путь был один – в университет. В девятом-десятом классах занимался с репетитором семь раз в неделю.

Но как получилось, что мальчик из академической семьи пристрастился к футболу и довольно много лет играл на первенство Москвы?
- У меня дедушка был спартаковским болельщиком, ходил на футбол ещё в довоенное время. Более того, на первое свидание он пригласил бабушку на стадион. Сначала на матч пошли, а потом уже - на свидание. Так что мне это досталось по наследству.

У нас был один учитель физкультуры в районе, который играл в футбол где-то в дубле московского «Динамо». Карьера игрока не сложилась, и он стал в школе учителем. Поскольку он всю жизнь мечтал стать тренером, которым впоследствии и стал, то организовал в районе секцию, набрал детей и выступал на первенство района. Моим родителям сказали, что мне там стоит заниматься. Родители решили, что в свободное время ребёнок должен не дома сидеть или, хуже того, лоботрясничать и не болтаться по улицам: они-то тогда другие, неспокойные были. Отец, яростный болельщик, против занятий в футбольной секции не только не возражал, но и поощрял их.

Одновременно меня, кстати, приглашали в музыкальную школу. Учительница пения приглашала мою маму, говорила, что у ребёнка способности и надо отдавать его в «музыкалку». И то, и другое совместить было нельзя. Часто у мамы спрашиваю, почему меня не отдали в музыкальную школу. Сейчас очень жалею, что не умею играть на музыкальных инструментах. Как известно, очень люблю музыку. Бренчал на гитаре в институте, играл в группе, но в этом смысле Бог таланта не дал. Его надо было развивать. Я сделал выбор в пользу футбола и ни в какую музыкальную школу не пошёл.

Но, с другой стороны, в этой футбольной секции я обрёл удивительную профессию. Ничего ведь просто так в жизни не бывает. Так же и ты не случайно стал спортивным журналистом, а потому что всегда этим интересовался. Я никогда не мечтал стать комментатором, потому что тогда это было всё равно, что слетать на Луну. Это был другой мир, куда у меня не было ни входа, ни даже знакомых.

Помнишь свой первый комментаторский позыв? Когда тебе в первый раз пришло в голову, что это может быть твоим?
- Да никогда мне это в голову не приходило. Это была, повторяю, история из другого мира. Да, я играл в футбол, смотрел его, но глупо думать о том, что неосуществимо. Максимум - комментировал вслух, когда один, без всякой компании, разыгрывал разные чемпионаты. У меня дома до сих пор валяются тетрадки. Квартира длинная - двери в ванную и в туалет в разных концах коридора. И вот для меня одна дверь - это одни ворота, другая - вторые. И так я сам с собой теннисным мячом разыграл несколько чемпионатов мира и Европы. Были баталии, я всё это вслух озвучивал, играя сам с собой. Как выяснилось, это пригодилось. Но никогда позыва комментировать в себе не чувствовал.

Потом была история с тяжёлой травмой колена в игре за филфак в полуфинале чемпионата МГУ. Тем не менее ты до сих пор через боль поигрываешь. Зачем тебе это надо?
- Надо мной всегда жена смеётся. Ты, говорит, как щенок: увидишь мяч и сразу - прыг. По-другому не могу. Обожаю играть в футбол гораздо больше, чем его комментировать, смотреть и так далее. Мне этого очень не хватает. Очень жалею, что не могу играть более или менее полноценно. Стоит немного подвигаться, как колено отекает на два дня.

С 18 лет, то есть большую часть жизни, живу с ощущением боли - то более сильной, то менее. Мне люди иногда говорят, что я бываю неприветливый или грустный. Они не понимают, как можно прожить всю жизнь, когда у тебя всё время болит нога. Обычно она ноет, но иногда болит так, что мне ходить тяжело. За границей люблю гулять по городам пешком, изучать достопримечательности, так потом подняться по лестнице не могу. Мне надо опираться на перила, держаться.

- А во время репортажа бывало, чтобы схватывало колено?
- Слава богу, нет. Обычный образ жизни это вести не мешает, а активный вести сложновато. В футбол играть по-серьёзному, конечно, не могу. Бегать мне всё сложнее, а стоя играть… Ты же всё время думаешь, что тебе 20 лет, а на самом деле это не так. Надо разминаться подолгу, а мне лень. Я так не могу. Дома надеваю спортивную форму, на машине приезжаю к поляне и выбегаю на поле. Но ещё не поздно перестроиться и вдолбить себе в голову, что в этом возрасте нужно разминаться, растираться и тогда риск получения травмы будет минимальный.

«ТАЙНУ ГИБЕЛИ ДЕДА-РАЗВЕДЧИКА В ФРГ НЕ ЗНАЮ ДО СИХ ПОР»

Удивительно, что мы не знаем видного биолога Георгия Черданцева. Ведь твои родители именно из этой сферы, а отец и вовсе доктор наук.
- Моя бабушка - филолог, тоже доктор наук, профессор, отсюда у меня тяга к гуманитарным наукам. Более молодому поколению это сложно понять, но в советское время, когда мы с тобой учились, знание иностранного языка считалось профессией. Причём престижной, хорошо оплачиваемой, дававшей возможность поехать за границу. То есть попасть в другой мир, узнать что-то ещё, помимо того, что тебя окружало в повседневности. При этом особых способностей к точным наукам я не имел. По физике у меня вообще был кол. Я до сих пор не очень хорошо понимаю, почему горит лампа.

- Но уж на троечку-то в аттестате натянул?
- Кроме всяких шуток, в 10-м классе меня хотели вообще не допустить к выпускным экзаменам. Я был настолько занят репетиторами, что забросил абсолютно все предметы, которые не имели отношения к тем, что нужно было сдавать при поступлении в университет. Вот по сочинению, русскому устному, истории и иностранному языку меня гоняли как сидорову козу.

И у меня не было времени на химию, физику и математику. У меня выходило четыре годовых двойки в 10-м классе, хотя до того учился хорошо: в 8-м классе у меня практически одни пятёрки были. Это был переходный класс: в зависимости от результата тебя переводили либо в 9-й, либо в ПТУ. Зато потом на химии писал сочинения, на математике готовился к заданиям по литературе и так далее. У меня выходили двойки по алгебре, химии, физике и поведению.

Мама до сих пор об этом вспоминает. Сколько лет прошло, ей по-прежнему стыдно. Её вызвали на педсовет, где сидели все учителя. А раньше-то я был хорошим учеником, никаких претензий никто не предъявлял. И тут её вызывают и начинают отчитывать. Я тогда недооценил, насколько ей было неприятно, а она до сих пор периодически вспоминает об этом, как об одном из худших моментов в её жизни.

- Как говорит один наш общий знакомый: «Ну и?..»
- Это было за месяц до выпускных экзаменов. Я за этот месяц умудрился все эти предметы пересдать. Сел дома, отложив все вопросы, связанные с репетиторами, и за месяц выпутался.

- И с облегчением выбросил все эти знания из головы?
- В этом смысле система образования, которая у нас была, на мой взгляд, неправильна. Потому что в выпускном классе, когда человек для себя уже чётко представляет, чем он будет заниматься дальше, нагружать его ненужными знаниями, которые отнимают массу сил и времени, наверное, не совсем правильно.

Меня всегда интересовало, почему по документам ты Георгий, а в жизни - Юра? В биографии, готовясь к интервью, прочитал, что в честь деда.
- Все об этом спрашивают. Да, меня в честь деда назвали. На самом деле это одно и тоже имя. Георгий - землепашец по-гречески, Юрий - землепашец по-карельски. А в русском языке это имя разделилось на два разных. Но поскольку меня назвали в честь деда, который погиб до моего рождения, никаких вариантов у родителей не было. Когда они поняли, что мальчик, - всё. Значит, Георгий, и значит, Юра, однозначно. А вот почему деда Юрой называли, не знаю.

Он прошёл войну, выводил отряд из окружения и при этом выжил, а много лет спустя погиб в мирное время в ФРГ, в той самой стране, против которой воевали. Ты говорил, что эта история засекречена в недрах спецслужб.
- Она засекречена на 60 лет, насколько я знаю. Он был разведчиком. Поэтому я только что-то краем уха слышал от бабушки, которая представляла, что произошло, но никому не рассказывала. И уже не расскажет, потому что умерла пять лет назад.

Она была профессором МГИМО, заведующей кафедрой романских языков. Италия, итальянский язык - это у меня всё через неё. Вообще, её часть семьи из Ленинграда. Почему я в последнее время высказывался про блокаду? Мой дед - блокадник, провёл всю блокаду с первого до последнего дня в Ленинграде. А прабабушка вместе с бабушкой, тогда ещё школьницей, были эвакуированы в Куйбышев, ныне Самару. Там бабушка и заканчивала школу.

А закончив с золотой медалью, тайно от своей мамы, моей прабабушки, пошла в военкомат и собралась добровольцем на фронт, как многие в то время. Её в военкомате «завернули». Сказали, что девочке с золотой медалью не надо идти на фронт. Лучше пройти подготовку и идти офицером. Её отправили в знаменитый Военный институт иностранных языков, который тоже находился в каком-то городе в эвакуации. Надо сказать, что практически всё то поколение замечательных выдающихся педагогов иностранных языков, которое у нас было, вышло именно из ВИИЯ.

Представляешь, десятиклассников, выпускников школ, там построили в шеренгу. И начали раздавать языки: ты учишь шведский, ты учишь датский, ты - итальянский, ты - португальский и так далее. Немецкий для изучения был обязателен, а в качестве второго каждому выдавался какой-то редкий язык. Бабушке по этому «рассчитайсь» и достался итальянский. А в 44-м она уже была переводчиком военного атташе СССР в Италии, когда шли переговоры об освобождении наших военнопленных. В дальнейшем она стала ведущим специалистом в стране по итальянскому языку. Почти все учебники, по которым учились в своё время, писала она. Поэтому от итальянского я никуда деться не мог. Вообще, у меня с Италией много связано…

«БЛАГОДАРЯ ИТАЛИИ Я ЖИВ»

- Ты с детства начал изучать итальянский?
- Да. Но изучение языка в домашних условиях - ерунда. Я попивал чай, развалившись в кресле, и всё мимо меня пролетело. К окончанию школы я никакого итальянского не знал. А выучил его, когда после университета попал в итальянскую компанию переводчиком. Вот английский знал превосходно, потому что учился в спецшколе. У нас с тобой были настолько сильные преподаватели, что заложили в нас очень мощную базу.

- Подписываюсь под каждым словом.
- А благодаря Италии я, собственно, жив. У матери не было молока, она тяжело заболела. Когда я родился 1 февраля, месяц лежал с ней в роддоме. У неё не было молока, и неожиданно возникла проблема. Оказалось, что у меня какая-то дикая аллергия, и я не принимал никакого другого молока, смеси, которые были в Советском Союзе. Катастрофа! Сейчас это сложно понять, но мы жили в такое время, когда с искусственным питанием было довольно тяжело. Тошнило и всё. Никто не знал, что делать.

Выручили какие-то бабушкины знакомые, которые были в этот момент в командировке в Италии. Они мне привезли сухое итальянское молоко, которое разводили и пили. То есть я благодарен этой стране ещё и за то, что взращён её молочной промышленностью. Не знал об этом до достаточно взрослого возраста, не было причин об этом вспоминать. А напомнив об этом, мама сказала, что связь с Италией у меня не случайно.

Ты упомянул, что дед был блокадником. Как относишься в связи с этим к нынешним репрессиям в адрес телеканала «Дождь», вызванным опросом на эту тему?
- Считаю их совершенно неправильными и, более того, возмутительными. И думаю, что прекращать вещание или существование любого СМИ можно только на основании законно вынесенного решения суда. А Роскомнадзор выслал им всего лишь пояснительное письмо, суть которого: «В следующий раз будьте осторожней».

Хотя я тоже считаю, что вопрос на «Дожде» задали глупый и непродуманный. Это – чисто редакторский «косяк». Я постоянно задаю вопросы в своих программах и тоже один раз сформулировал так, что у меня потом были проблемы. И я, как автор, признался самому себе, что был не прав. Ни с кем не посоветовался и забабахал более или менее эмоционально.

- Что это было?
- Уже не важно, проехали. Поэтому редакторская работа очень сложна и важна. Если ты что-то делаешь публично, ты должен 20 раз подумать и взвесить. Ты берёшь на себя очень большую ответственность. В этом сложность публичной профессии и жизни в рамках прямого эфира: из песни слов не выкинешь. Поэтому человек, который берёт на себя ответственность и смелость работать в таком режиме, должен быть очень спокойным и взвешенным. Но то, что происходит вокруг этого сейчас, совершенно не красит тех людей, которые травят «Дождь».

СЛУГА В СТАМБУЛЕ, ОБЕЩАНИЕ ДЕВУШКЕ И ЗВОНОК ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА

- Что вспоминается о периоде работы грузчиком на складе турфирмы в Стамбуле в середине 90-х?
- Это было весёлое время, потому что у меня был помощник. Я так много зарабатывал грузчиком, что, как бы это ни звучало грубо, у меня был… слуга. Маленький турок, который бегал по моим поручениям и всегда был при мне. Я его отправлял в магазин за чем только можно. Будучи грузчиком, я был барином в его глазах. А делать было нечего, пашешь целый день, как заводной.

- Спину себе там не сорвал?
- Нет, я же был прилично спортивно подготовлен.

Как бы ты тогда отреагировал, если бы тебе сказали, что через пару лет будешь работать на футбольном канале? С ума бы сошёл?
- Это было не через пару лет, а в один и тот же год. Весной 96-го работал грузчиком на складе, а следующей зимой снял свой первый сюжет – и даже не для «Плюса», а для федерального НТВ.

- А как тебе пришло в голову в принципе попытаться туда устроиться?
- Это не мне пришло в голову. Будучи работником турфирмы и уже переехав из Турции в Италию, в самолёте познакомился с девушкой Олей. Она была студенткой журфака и работала на «Муз-ТВ». Благодаря ей я с телевидением и столкнулся. В моей жизни появились такие слова, как монтаж и т.д. Я звонил, спрашивал: «Когда вернёшься домой?» Она отвечала: «Не знаю». Я не мог понять, как это человек не знает, когда вернётся домой. «У меня отсмотр, мне надо посмотреть отснятый материал». Я дико удивлялся. Это сейчас понимаю, что ты действительно не можешь знать, сколько тебе времени понадобится на отсмотр материала, и это действительно делается ночью. А тогда дико бесился, ревновал, думал, что это какая-то подстава. Тем более что тогда начался предвыборный проект «Голосуй или проиграешь», который поддерживал «Муз-ТВ», и Оля окончательно пропала на работе.

Сам на тот момент уволился со старой работы и просто ждал, когда что-нибудь произойдёт, понимая, что с итальянским языком и стажем работы устроюсь переводчиком в любую итальянскую фирму сразу. А тогда шёл второй сезон «Футбольного клуба». Очень хорошо помню этот момент. Мы с Олей сидели на кухне, она говорила, что «Муз-ТВ» - это круто и всё такое. «Что такое „Муз-ТВ“? Кабельный канал. Вон НТВ. Видишь программу? Я буду в ней работать», - сказал я залихватски, мол, сейчас я тебе покажу.

- О как!
- А я же за футболом следил, газеты читал, знал, что запускается спутниковый канал, из чего я сделал логичный вывод, что люди там нужны. А где они будут специалистов набирать? Думаю, почему бы не попробовать. Раньше в телепрограммах титры давались в конце. Там был номер факса. Я пошёл на старую работу, набил на компьютере письмо («такой-то, такой-то, дико хочу у вас работать») и отправил. Меня потом травили этим письмом, ржали, потому что я адресовал его Маслаченко. Я думал, что Владимир Никитович - самый главный. Он, правда, не вёл «Футбольный клуб», но я решил, что Вася слишком молод, чтобы ему адресовать письма, вряд ли он начальник. Естественно письмо попало к Васе с Димой Фёдоровым, и Дима мне на следующий день позвонил. Реально вдруг звонит человек из телевизора.

- Звонит на домашний?
- Да, мобильных тогда ещё не было. И говорит: приезжайте. Мне уже 25 лет было, причём я в резюме наврал, что руковожу каким-то там международным отделом. Так в некотором роде и было: перед увольнением меня уже перевели во вновь создаваемый отдел, где я был один. Просто не написал, что я на тот момент уволился. Они мне говорят: «Вам 25 лет. Вы никогда не пробовали себя ни в журналистике, ни на телевидении. Зачем вам всё так круто в жизни менять?» Отвечаю: «Во-первых, очень люблю футбол, во-вторых, хочу попробовать что-нибудь новое, в-третьих, располагаю временем чему-то учиться, потому что в данный момент у меня нет никаких обязательств на другой работе». И тогда они говорят: «Приходите, но мы не можем гарантировать вам ни зарплату, ни место в штате - ничего. На ваше собственное усмотрение». И я как пришёл осенью 96-го, так и остался.

- И когда зарплату положили?
- А вот это - к вопросу об университете и нужности образования. Тогда набирался штат «НТВ-Плюс», и тогдашний директор Алексей Иванович Бурков, видимо, у Васи спросил: «Этот мальчик вменяемый»? Вася, наверное, ответил: «Да». А у меня всё-таки высшее образование, два языка. Такие люди на дороге не валяются. Меня взяли в штат, но не в редакторскую группу, а в международный отдел. По филфаковскому диплому моя профессия - переводчик, и моя первая профессия на НТВ - переводчик. Так что нельзя даже сказать, что я чьё-то место занял. Занимался корреспондентской работой, но очень длительное время числился переводчиком.

И с трудом верил тому, что вижу, допустим, Евгения Майорова. Он тогда уже болел, хромал сильно. В то время ещё везде можно было курить. Евгений Александрович с палочкой приходил, курил, они с коллегами что-то обсуждали. Я стеснялся влезать, потому что мне и так повезло в это место попасть.

«СПАРТАК» - ОГРОМНАЯ ЧАСТЬ ЖИЗНИ. НО БОЛЕЛЬЩИКА Я ИЗ СЕБЯ УБРАЛ"

- А когда в первый раз решил, что жизнь удалась?
- Когда вышел на поле с Фёдором Фёдоровичем Черенковым. Играл за сборную журналистов против ветеранов «Спартака». И когда понял, что это Шавло, это Гаврилов, это Черенков, а это Родионов… Это была такая фантасмагория, что я до сих пор отношусь к ней как к какому-то кино. Как будто это не со мной произошло, а с человеком, который прожил какую-то параллельную жизнь. Я не просто смотрю на людей, которые привили мне любовь к футболу и сделали его моей профессией, но и нахожусь с ними в одном пространстве. Вот они играют в «стенку», в пас рядом со мной, меня обыгрывают…

– Отношение к «Спартаку» - особая тема. И тебя, и меня многие его болельщики не раз обвиняли в «предательстве» его интересов, абсолютно не понимая, что журналистика и боление в чистом виде – вещи несовместимые. А с отцом у тебя возникают разговоры на эту тему, он тебя не критикует?
- Он звонит мне после каждого матча. У нас происходит часовой разговор, точнее он говорит, а я слушаю. Кстати говоря, в футболе он разбирается совершенно фантастически. В тактике и стратегии понимает больше многих наших специалистов.

И я ему, честно говоря, в чём-то даже завидую. Быть болельщиком – это очень круто. В силу профессии я такого болельщика пока убрал из себя. Потому что этакое юношеское боление, как ты правильно говоришь, несовместимо с нашей работой. При этом «Спартак» сыграл в моей жизни колоссальную роль. Это целиком и полностью моя команда. Только благодаря этому клубу я попал в профессию. Если бы не было Черенкова и Романцева, я бы не полюбил футбол и не понимал бы его так, как понимаю сейчас. И не пойму Лобановского и киевское «Динамо», потому что это футбол, но это другой футбол.

«Спартак» - огромная часть моей жизни. Но ты должен сделать выбор: ты либо болельщик, либо комментатор. Болельщик всегда на войне. Одна из неотъемлемых частей боления – это ненависть к команде соперника. Им обязательно нужен враг. Я вообще против любой ненависти. В нашем с тобой положении невозможно быть болельщиком, потому что невозможно болеть только за, обязательно нужно болеть против.

– А неужели тебе не трудно сочетать в себе спартаковский футбольный вкус с любовью к прагматичному итальянскому футболу?
- Я заставил себя научиться тому, что подкат это - круто, хорошая подстраховка – круто, и даже игра на удержание счёта может быть крута по-своему. Хотя это, конечно, противоречит моему футбольному воспитанию и тому футболу, которым я восхищался в детстве.

– Ты говорил, что масс-медиа - часть системы, и никуда от этого не деться. Но вот представим ситуацию. «НТВ-Плюс» принадлежит «Газпром-Медиа». Происходит некое событие, скажем, в «Зените», и ты с ним полностью не согласен. Тебе трудно осветить это событие в соответствии со своим видением, если звонит Алесей Миллер и говорит прямо противоположное тому, о чём ты думал?
– Такого никогда не было. Алексей Борисович футбол знает и понимает настолько, что когда я понял масштаб его понимания, то действительно удивился. Это очень хорошо, когда понимание предмета у тебя и твоего работодателя совпадает. У нас не бывает жестких противоречий. Поэтому мне, к счастью, никогда не приходилось говорить вслух то, с чем я категорически не согласен.

- Тебе когда-нибудь делали предложения, от которых сложно отказаться?
- Слава богу, нет. Мой дед по маминой линии, который прошёл войну и дожил до последнего времени, какое-то время был директором торгового техникума. У него учились будущие директора ГУМов, ЦУМов и так далее. Он был человек кристально честный. Он ни разу не украл и не воспользовался своими возможностями в пользу своей семьи. У нас была полуразвалившаяся дача, худший участок, который можно было в этом товариществе получить. Но дедушка никогда не пытался воспользоваться своими связями, чтобы сделать дачу лучше. Я его спрашивал, когда ему было за 80: «Дед, ты же мог своим служебным положением воспользоваться?» На что он мне сказал золотые слова, которые в определённой степени являются для меня девизом: «Да, ничего не украл, не просил (он на войну ушёл рядовым и вернулся рядовым с медалями „За отвагу“, орденами и т.д.), зато мне сейчас 85, и у меня совесть чиста».

За свою жизнь я один раз украл один рубль. Учился классе в пятом. Тогда, если помнишь, на улице продавали овощи, и взвешивали на весах со стрелкой. Зимой, особенно когда холодно, продавщицы продавали в перчатках и железные рубли складывали под весы. А рубль - это были огромные деньги для пятиклассника. Я мог купить на него кучу мороженого и всякого такого. И вот один рубль очень соблазнительно лежал прямо на краю прилавка. Видимо, выкатился. У меня был огромный соблазн его взять - в очереди никто не видит. Взял, положил в карман. И он мне так жёг карман, что чуть дыру в нём не прожёг. Мне было так стыдно, что я украл этот рубль! С тех пор у меня в жизни не было ни одной ситуации, чтобы мне было так стыдно и чтобы мне что-то жгло карман, потому что в него ничто материальное больше не попадало таким путём.

Поэтому какие-то предложения бывали, но я спокойно от них отказывался. У меня никогда не было предложения, от которого невозможно отказаться. Бывало, людям нравилось, как я работаю, и они это предлагали как некую благодарность. Я отвечал, что так вопрос стоять не может, потому что я работаю не только для них, а для всех. И получать благодарность от кого-то отдельно взятого неприемлемо, потому что я тогда не смогу быть объективным. Соблазн бывает велик, но, к счастью, с того самого рубля у меня ни разу не было ситуации, чтобы мне что-то жгло руку.

И, в конце концов, у нас такое узкое профессиональное сообщество, что все и про всех достаточно быстро узнают.
- Однажды один клуб предложил сотрудничество на уровне пиара. Я отказался, сказав что не могу использовать чужую площадку, чтобы пиарить стороннее лицо. Но там, видимо, не так поняли, и через пару-тройку дней мне позвонил человек и сказал, что надо озвучить его идеи. Не облить кого-то из ведра, а, грубо говоря, сказать, что надо делать не три замены, а пять. И я понял: как же хорошо, что отказался.

При этом для тебя не дикость - огромная разница в зарплатах тех, кто в футбол играет, и тех, кто про него говорит и пишет, причём даже в случаях с футболистами ФНЛ и журналистами ведущих СМИ? В той же Италии, насколько я от тебя же знаю, всё по-другому.
- Обидно. Потому что я в том возрасте, когда надо обеспечивать семью… А у меня семья такая, что могу рассчитывать только на себя. Никто мне не оставит наследства, и у меня нет дедушки - нефтяного магната. Богатых родственников за границей у меня тоже нет. А папа - профессор МГУ с соответствующей зарплатой. Поэтому немного раздражает, что всё зависит от тебя, а ты не можешь сделать больше, чем ты можешь.

«МЕНЯ РЕАЛЬНО ПРИГЛАШАЛИ В „САМПДОРИЮ“. ПУСТЬ ГЕНИЧ ОБЗАВИДУЕТСЯ!»

- Читал в одном интервью, что ты не считаешь себя журналистом. Это как вообще понять?
- Не считаю. Потому что во мне нет журналистских качеств. Я нелюбопытен, ненастырен и не умею подглядывать в замочную скважину. По мне лучшая работа - это зарисовки, когда показываешь и рассказываешь не о каком-то человеке, а об антураже. Мне всегда было неловко бежать с микрофоном к людям. А вдруг ему неудобно сейчас? Вдруг я его от чего-то отвлекаю? Вдруг я ему сейчас помешаю? Вдруг у него сейчас нет настроения общаться? Журналист должен быть наглым, а я этого делать не могу физически. Меня так воспитали. Поэтому я не могу назвать себя журналистом именно в этом смысле. А ещё мне, например, очень тяжело писать.

- Ты долго пишешь?
- Долго. А потом долго редактирую - переделываю фразы, перечёркиваю слова. Не из перфекционизма, а потому что с ходу с большим трудом складываю фразы.

- Говорить тебе легче, чем писать?
- Да. Я брался за написание регулярных колонок, но не могу писать, когда надо. Могу, когда я этого хочу, когда в голове есть мысль, которую есть желание изложить. У меня не каждый день возникают мысли, а журналист должен писать вне зависимости от своего желания и настроения.

- Есть эксклюзивные интервью, которые вспоминаешь особо?
– В 97-м году брал интервью у Фабио Капелло, первым на российском телевидении. Он тогда ушёл было посреди беседы, сорвал петличку…

- И чем же ты его из себя вывел?
- Я поехал в Италию брать интервью у потенциальных участников ЧМ-98. Сам связался с пресс-службой «Милана» и договорился об интервью с Капелло. Тогда у них это считалось крутым, что Россия ими интересуется.

И вот поехал к дону Фабио. Мне назначали на 11 утра, а интервью я взял только в 8 вечера. Как потом выяснилось, это был тот самый день, когда его уволили. Он сразу предупредил, чтобы не было никаких вопросов про «Милан». Я уверил его, что спрашивать буду только про чемпионат мира. И где-то на четвёртом вопросе я произнёс слово «Милан» - и он сразу сорвал петличку.

Хорошо, что я знаю язык и начал ему объяснять: «Вы меня не так поняли. Я не про „Милан“, а про игрока, который выступает за эту команду и будет играть на чемпионате мира. Я жду вас 12 часов, приехал из далёкой страны, умоляю: не уходите». «Ещё один вопрос про „Милан“ - и я уйду», - проворчал Капелло и вернулся, даже сам надел петличку. Мы недавно с ним общались, и он вспомнил ту историю. Кстати, я тогда спросил, хотелось ли ему стать тренером сборной, например, Италии. Он однозначно сказал: «Нет». Это, мол, другая профессия, а его интересует только клубная карьера.

Есть ещё одна гениальная история, про которую никто не знает. Меня реально приглашали в «Сампдорию», в 1992 году, когда я ещё не работал на телевидении. Пусть Генич обзавидуется! В то время знание языка, особенно итальянского, было очень выгодно. Много бизнесменов из Италии приехали делать бизнес с Россией, и тогда профессия переводчика была очень востребована, поэтому я был знаком с кучей итальянцев.

И вот в Москве оказался юрист, работавший с Манчини, Виалли, Юговичем, в общем, всем золотым составом «Сампдории». Мы с ним подружились, и он пригласил меня к себе. Еду в Италию по свои делам и заглядываю к нему в гости в Геную. Он мне говорит: завтра команда играет, и он меня может познакомить с игроками. Приезжаем в гостиницу, куда клуб заезжает за день до игры. Надо понимать: это чемпион Италии, мегакрутые футболисты: Дзенга, Гуллит… И все они стоят в холле. Мой друг оказывается хорошо знакомым с главным тренером – Свеном-Ёраном Эриксоном.
Он его подзывает и так меня представляет: «Знакомься, это мой друг из России Джорджио, он раньше играл в футбол». А я на тот момент уже сломан, мне 22 или 21. И Эриксон на меня смотрит, заинтересовано так, по-спортивному. Выгляжу я нормально, видно, что занимался спортом, ноги вроде футбольные… И тренер чемпионов Италии мне говорит: «Ты сейчас где играешь? Приезжай завтра на тренировку».

Я, конечно, объяснил, что у меня колено не рабочее и что я сейчас переводчиком работаю. То есть представляешь: если бы я был здоров и у меня было бы побольше таланта, то я реально мог бы оказаться в «Сампдории»! Никуда я, разумеется, не поехал, надо же объективно оценивать свои возможности. Но это абсолютно реальная история. То есть человеку было всё равно, кто я, откуда я: если умеешь играть - почему бы не попробовать. Я сейчас говорю о правильном тренерском подходе.

- Раз уж мы о Капелло заговорили, то хочется узнать твоё мнение: контракт до 2018 года - не чересчур ли долго?
- Считаю, что тренеров такого уровня - единицы, и иметь такого на длинном контракте - очень хорошо. Недавно общался с одним человеком, который часто летает за границу, и он пару дней назад летел с Капелло одним рейсом. Так вот он рассказал, что все три с половиной часа, пока они летели, дон Фабио смотрел в айпаде футбол. То есть человек всё время в футболе. И это рассказывает тот, кому вообще нет смысла как-то пиарить Капелло.

Поэтому не надо сомневаться в его профессионализме. И не согласен с теми, кто говорит, что надо посмотреть на результаты чемпионата мира. Капелло - один из немногих персонажей в футболе, кому неприлично предлагать кастинг. Его перспективы никак не зависят от того, какое место Россия займёт на мундиале. Это отдельно взятый короткий турнир, который не должен ни на что влиять.

– Но представь, что мы сейчас не выходим из лёгкой на бумаге группы, а потом и вовсе не попадаем на чемпионат Европы-2016. А у него контракт до 2018 года. Что тогда?
– Расторгнуть контракт из-за отсутствия результата можно в любой момент. Всё зависит от контракта. Мы же не знаем, какая там неустойка. А вдруг её там нет вообще? Поэтому неприлично такому человеку, как Капелло, говорить: давайте, мол, подождём результата.

«МОЁ САМОЕ ЛЮБИМОЕ ЗАНЯТИЕ – КРИВЛЯТЬСЯ И ПАЯСНИЧАТЬ»

– Иногда тебя – как, впрочем, любого из нас - подводит категоричность. Например, перед полуфиналом Италия - Германия ты написал в твиттере, что выпустить Балотелли на поле будет катастрофической ошибкой. А в итоге он забил два мяча, и Италия вышла в финал.
– Учусь бороться с твиттером и сейчас не пишу сразу всё то, что мне приходит в голову. А категоричность с Балотелли - это тот редкий случай, когда я ошибся. Конечно, короткий прогноз - это игра в рулетку. В дальней же перспективе обычно бываю недалёк от истинны.

– Откуда вообще рождаются такие вещи, как знаменитое: «Я сейчас закончу вообще всё!» в матче Евро-2008 Голландия - Россия?
– Ниоткуда. Это был чистый поток сознания. А так у меня в айфоне есть такая удобная штука, как «заметки». И если мне приходит в голову нечто интересное - записываю. Не факт, что вспомню это в нужный момент, но если вспомню - бывает круто.

– Насколько ты контролируешь свои эмоциональные всплески в эфире?
– Мата себе точно не позволю, это исключено. Поэтому, когда вхожу в раж, понимаю, что не имею право на ошибку. Но прав был Маслаченко: в нашей профессии много в хорошем смысле актёрства. В моём школьном дневнике самая частая запись была: «Мешал вести урок, кривлялся, паясничал». Поэтому это моё самое любимое занятие – кривляться и паясничать.

Но российский футбол всеми воспринимается с серьёзными и мрачными лицами, как будто на похоронах. Моё отношение намного проще, поэтому я бы и дальше балагурил, мне это нравится. Когда начинаю «зажигать», себя специально настраиваю. Поэтому я очень люблю комментировать вживую – в тех же спортбарах - ведь я вижу реакцию зала, чего нам в телевизионной работе не хватает.

Почему люди говорят, что мне хорошо удаются топовые матчи? Потому что я отрабатываю всегда на 100%. Люди хотят огня, и я им его даю. Чувствую волну, на которую надо попасть. Ко мне до сих пор подходят и благодарят за матч Россия – Голландия, а ведь прошло шесть лет.

- А есть то, чего не хватает?
- У меня есть ощущение, что моя комментаторская жизнь проходит в параллельном мире. Нам очень тяжело конкурировать с людьми, которые постоянно появляются на федеральных каналах. Да, иногда комментирую на НТВ, но нас много, а футбола мало. И надо дать всем ребятам шанс проявить себя. Это нормальный процесс, когда разные люди на НТВ комментируют.

В течение года я комментирую в федеральном эфире от силы пять матчей. Это смешно. Не хочу, чтобы думали, что я на кого-то обиделся. Но если человек не в курсе, если он не смотрит «НТВ-Плюс», то ему очень сложно объяснить, кто я. Меня по ролику в Интернете про дворовый футбол узнают больше. Вот чего мне не хватает.

- А «ТЭФИ» - не хватает?
- Ты знаешь - нет. Я был в финале, и мне этого достаточно. Потому что сама статуэтка с каждым годом вручается по всё по более непонятным критериям. Поэтому того, что однажды был номинантом, для меня достаточно.

«КОГДА ЖЕНА ОТЛУЧИЛАСЬ, ВКЛЮЧИЛ СЫНУ ОЗЗИ ОЗБОРНА»

– У тебя есть какие-то карьерные амбиции, не только как у комментатора? Возглавить со временем спортивную службу какого-то канала, например?
– Совершенно очевидно, что всю жизнь комментатором я не буду. Тем более что в комментаторской работе я попробовал уже почти всё, что можно. Что может быть круче, например, чем комментировать выигранный нашим клубом финал Кубка УЕФА? А это у меня было: в матче «Зенит» - «Рейнджерс». Не думаю, что в ближайшие 10 лет кто-то из наших клубов дойдет до финала Лиги чемпионов.

У меня есть понимание, что, имея университетское образование, на плечах - голову и мозги внутри нее, нельзя быть только комментатором. Тем более что я - сугубо футбольный комментатор. Комментатор спортивный – это Юрий Розанов. Специалист высшего класса, который может освещать что угодно. Я, наверное, так не смогу. К тому же время навешивает на нас ярлыки. Допустим, я смею думать, что неплохо разбираюсь в кино. Но как только пишу что-то про кино, то сразу замечаю, насколько меньше получаю откликов, чем если о футболе. Но хочется, конечно, себя и в чём-то другом попробовать. Абсолютно уверен, что справился бы с любым ток-шоу, но у всех продюсеров я ассоциируюсь только с футболом. При том, что мне хватает опыта ведения программы в прямом эфире.

Конечно, не собираюсь бросать комментировать футбол, ведь мне это нравится и иногда получается круто. Сейчас у меня растёт сын, ему пять лет, и он пытается понять, чем же я занимаюсь. Скоро он пойдёт в школу, и наверное, это почётно, когда ему там скажут, что его папа - комментатор. И всё же я не хотел бы, чтобы это было единственным делом, которым я занимаюсь.

– Чему ты сейчас уделяешь больше времени - работе или семье?
- К сожалению, моя работа построена таким образом, что мы с семьёй живем в разных графиках. Жена у меня - офисный работник, поэтому по выходным она отдыхает, а ребёнок ходит в детский сад, поэтому мы редко пересекаемся. Недопонимания по этому поводу, к счастью, нет. И я совершенно чётко понимаю, что для мужчины, и для меня в частности, стержнем в жизни должна являться работа. Я должен обеспечивать семью.

– У тебя нет желания написать книгу о профессии и о себе в ней?
– Однажды мама в детстве спросила, кем бы я хотел стать. И я ей честно ответил: писателем. А мы жили близ Гоголевского бульвара и часто проходили мимо памятника Николаю Васильевичу, где он сидит на скамеечке. И, видимо, на меня это как-то подействовало.

Мама спросила: зачем? И тут я выдал: «Чтобы мне поставили памятник, на котором бы я сидел на скамеечке и читал СВОЮ книгу». И ещё назвал обязательное условие - чтобы мне при жизни его поставили, потому что я должен его посмотреть и поправить, если что не понравится. Видимо, я постепенно иду к осуществлению своей мечты.

– Ребёнок твою любимую «Металлику» уже слушает?
- У нас мама - большой фанат балета и классической музыки, поэтому дома мы слушаем классику. Но недавно, когда мама ушла, послушали Оззи Озборна. Теперь сын время от времени просит меня: «Папа, давай рок». Мне приятно.

Мы его отправили в музыкальную школу, поэтому мне очень интересно, что из него вырастет. Наверное, как у любого человека, которому идёт пятый десяток, появляется такой момент, когда уже начинаешь задумываться о своём возрасте. Но маленький ребёнок и предвкушение того, что тебе придётся следить за тем, как он будет расти, заставляет тебя о своём возрасте забыть.